Харуки Мураками против семиэтажного 3D
Обзор кинотеатральных премьер 16 и 23 декабря 2010 года, впечатление от которых может остаться и после выхода из кинозала
Восток и Запад в очередной раз схлестнулись друг с другом, на сей раз на нейтральной территории — в «Норвежском лесу» (Noruwei no mori). В последние недели уходящего 2010 года афиши подавляющего большинства российских кинотеатров сияют приглашениями на праздничные комедии и цифровые блокбастеры, на фоне которых экранизация романа Харуки Мураками, написанного почти треть века назад, возвышается своим презрением к символам времени и становится данью уважения влюблённым интеллектуалам.
«Когда я слышу эту песню битлов, мне кажется, что я заблудилась в глухом лесу», — говорит Наоко, одна из героинь японской картины, подразумевая композицию Пола МакКартни и Джона Леннона Norwegian Wood (This Bird Has Flown). Она — лейтмотив печального настроения девушки, чей парень Кидзуки неожиданно покончил жизнь самоубийством в Токио конца
Чем сильнее трагедия сближала персонажей, тем агрессивнее нонконформизм завоёвывал общественное пространство Японии. Однако, как только Ватанабэ усвоил, что революция превращается в мыльный пузырь, а Наоко тем временем отъехала в психиатрическую клинику зализывать душевные раны, он неожиданно для самого себя добился симпатий Мидори — своеобразного светлого призрака Наоко, её жизнерадостной противоположности, которая и приведёт повествование к размытому творческому предположению о казуальности детерминизма.
«Норвежский лес» с 16 декабря идёт в ограниченном прокате Москвы и Санкт-Петербурга, а с 20 января расцветёт в избранных кинотеатрах других городов. Картина фестивального любимца Чана Ань Хунга участвовала в конкурсной программе Венецианского биеннале, на котором 15 лет назад Хунг был триумфатором с незабвенной криминальной драмой «Рикша». А двумя годами ранее его дебютная музыкальная мелодрама «Аромат зелёной папайи» одномоментно поразила и Канны, и «Сезар», и «Оскар». Но это было давно и неправда.
Теперь французский вьетнамец закладывает новый булыжник в мостовую, напрямую ведущую к зрительскому вниманию. Особенно его волнует мнение
Другой мастер, Сильвен Шомэ («Трио из Бельвилля»), специализирующийся на стильных рисованных мультфильмах, погружающих в размышления о месте сказки в повседневности, снял свою вторую полнометражную историю под названием «Иллюзионист» (L’illusionniste).
Впервые её показали на Берлинском международном кинофестивале, где историю о седовласом фокуснике, в глазах деревенских жителей предстающем настоящим волшебником, не полюбил разве только слепой. Любопытно, что трогательный сценарий Шомэ адаптировал из письма знаменитого французского актёра и режиссёра Жака Тати («Каникулы господина Юло»), адресованного своей старшей дочери.
Во время работы над «Трио...» Шомэ обратился к семье Тати за разрешением использовать эпизод из комедии «Праздничный день». Семья разрешила, но попросила создать из него не игровое, а анимационное кино, поскольку не хотела, чтобы любимого кабарэ-мима сыграл какой-либо актёр. Шомэ повиновался, и спустя несколько миллионов рабочих часов мы имеем возможность познакомиться с рассказом о поисках магии, приведших, разумеется, к развенчанию самого мифа о ней.
Ради его реализации Шомэ отверг все предложения голливудских мейджоров и отправился в Эдинбург, к лавандовым полям Ланаркшира, выжженным солнцем холмам Керколди и оливковым рощам Охтермахти, где отдал должное эпохе, когда была констатирована смерть мюзик-холлов. Телевидение приковало аудиторию к собственным домам, взрывоопасный рок-н-ролл подорвал интерес к артистам любых иных жанров, и главный герой побежал от него прочь, на край света, где и отпраздновал кончину собственного образа жизни в торжественной обстановке.
«Иллюзионист», оппозиционно номинированный, кстати, на «Золотой глобус», — это европейский ответ американской трёхмерной анимации. Сильвен Шомэ столкнулся с поразительными фактами. Многие художники просто поменяли работу, кто-то уселся за руль такси, и всё из-за того, что империя «Диснея» провозгласила «плоские» мультфильмы никому не нужными. «Это в очередной раз показывает нам американскую реакцию, убивающую всякую конкуренцию и соревнование, разрушающую всё, что было прежде. Американская культура находится в реальной опасности, она готова заморить себя голодом до смерти. Вы просто должны видеть, что производит Голливуд, чтобы понять, в какую узкую щель они себя загнали», — заявляет Шомэ.
И именно в тот момент, когда «Иллюзионист» стартовал в ряде кинотеатров Москвы, Красноярска, Краснодара, Ростова-на-Дону и Екатеринбурга (с 31 декабря выйдет и в Питере), «Дисней» предпринял мощнейшую атаку по несогласным. В театрах системы IMAX монопольно установилось царствие виртуалистской фантастики «Трон: Наследие» (TRON: Legacy). В двух словах, это — «Аватар» 2010 года. Концептуальное приключение с использованием передовых компьютерных технологий, идеально предназначенное для трёхмерной проекции на фирменные экраны IMAX высотой с семиэтажный дом.
Дети отдельно, дети с родителями, родители без детей, бухгалтеры и балерины, менеджеры по продажам и рекрутеры менеджеров, юристы и цветочницы — все могут совершенно свободно вооружаться анаглифными очками и покупать билеты в киберсферу, созданную гениальным программистом (Джефф Бриджес) и поглотившую его самого. Сценарий этого формального продолжения «Трона» 1982 года, опередившего даже гибсоновского «Нейроманта», подготовили авторы телесериала «Остаться в живых» Адам Хоровиц и Эдвард Кицис. В обычных кинотеатрах «...Наследие» одновременно объявится 23 декабря. Так начнётся подготовка российского проката к Новому году.
, эксперт Brainity
| Оценка материала: | (4) |
На данный момент нет комментария к этому материалу.