Кирилл Разлогов: «У нас креативный импульс не ценят»

Кирилл Разлогов, директор Российского института культурологии, известный кинокритик и ведущий программы "Культ кино", считает, что бороться с массовой культурой – все равно, что рубить сук, на котором сидишь.

Китайская кухня и футбольные чемпионаты

— Традиционно культура разделялась на массовую и элитарную ― на то, что интересно большинству, и на то, что выбирает небольшая группа эстетов и интеллектуалов. Такое разделение по-прежнему существует в современном обществе?

— Граница существует не между понятиями массовая и элитарная культура, а между понятием массовая культура и разного рода субкультурами, одна из таких культур условно называется элитарной. Я условно ее для себя называю субкультурой творческой интеллигенции. Поэтому разграничение, о котором вы говорите, осталось, но позиция элитарной культуры изменилась: она стала просто субкультурой определенной группы людей.

Трагедия ее представителей заключается в том, что если раньше они были главными, определяли что такое хорошо и что такое плохо, то сейчас они главные только в пределах своей субкультуры. Потому что в культуре вообще господствуют другие принципы, определяемые глобальной массовой культурой.

— Что в обществе изменило доминирование массовой культуры? 

— Основной движущей силой стало не просвещение, как было в 19 веке, а развлечение. Собственно говоря, вся глобальная массовая культура ― это культура по преимуществу развлекательная, хотя она параллельно и просвещает, развлекая. Но если классическая культура в первую очередь просвещала, а потом развлекала, то здесь, наоборот ― она в первую очередь развлекает, а потом, может быть, просвещает. А может быть, и нет. 

Сегодня вся культура ориентирована на развлечение. Некоторые глобальные вещи ― Макдональдсы, кока-кола, китайская кухня, японские видеоигры, разного рода футбольные чемпионаты ― естественно становятся главной определяющей линией культурного развития. А то, что когда-то называлось элитарной культурой а сегодня — актуальным искусством в изобразительном искусстве, стало в какой-то форме даже развлечением для интеллигенции. Развлечением — условно, потому что все равно все это всегда было очень серьезно и выдавало некий особый поиск. Но наряду с этим появились рассчитанные на определенный круг людей разные экзотические культуры, рок-культура, молодежная культура, которые также как элитарная субкультура, противостояли массовой.

Принцип периодических революций

— Что сейчас определяет массовую культуру, какие основные тенденции можно выделить?

— Массовая культура — открытая, она черпает инструменты обновления изо всех субкультур, которые по природе своей сопротивляются этому, стремятся замкнуться на себе, стараются выстроить достаточно жесткие границы. Когда из субкультуры что-то попадает в масскульт ― это обычно трактуется, как предательство. Например, как Гарик Сукачев по отношению к классической рок-музыке, как ламбада по отношению к классической бразильской и так далее. Но масскульт вытаскивает то, что может стать популярным, и на этом строится какое-то чередование мод, где свои критерии и основной среди них — насколько это импонирует основной массе населения.

Если брать российскую культуру, то два явления стали абсолютным достоянием масскульта. Во-первых, это роман Льва Николаевича Толстого «Анна Каренина», который телеведущая Опра Уинфри посоветовала американской женской аудитории. После этого роман сразу же попал в список мировых бестселлеров.

И во-вторых, это группа «Тату», истерические вопли лесбийского происхождения которой стали созвучны лесбийским настроениям девочек пубертатного возраста на всем земном шаре. Можно было услышать группу «Тату» на английском языке в такси в Нью-Йорке, Лондоне, Париже и Риме. Массовая культура все пожирает, она из всего вытягивает те соки, которые рассчитаны на массовую аудиторию, здесь господствует, прежде всего, принцип повторения, следования одному и тому же, то есть, я бы сказал, принцип периодических революций. 

— Приведите, пожалуйста, пример такой революции?

— В 70-ые годы режиссер Джордж Лукас обивал пороги голливудских студий, и никто не хотел финансировать его проект «Звездные войны», потому что казалось, что это бесперспективно, и никто такой фильм смотреть не будет. Но наконец, после четырех лет мытарств, фирма «XX век Фокс» согласилась финансировать его работу. После этого фирма «XX век Фокс» 50 лет безбедно живет на те доходы, которые приносят «Звездные войны». После этого все стали повторять то, что Джордж Лукас придумал.

Дальше Джеймс Камерон придумал «Титаник», сорвал банк, но за «Титаником» ничего не последовало, потому что «Титанику» в отличие от «Звездных войн» нельзя было следовать. «Титаник» был построен на том, что два противоположенных жанра он как-то ухитрился соединить вместе, то есть фильм-катастрофа и мелодрама, и выяснилось, что это больше ни у кого не получается, не приносит того успеха. За ним никто не смог пойти. 

А вот за «Аватаром» пойдут, потому что это можно повторять и тиражировать в больших количествах. Вот так массовая культура и живет, потому что она эксплуатирует разные субкультуры, которые конкурирует между собой. Как вот есть, например, конкуренция между итальянской и китайской кухней за массовую аудиторию, и вот на этой территории французская кухня уже не конкурентоспособна, она слишком изысканная, сложная, слишком элитарная культура для этой аудитории. А китайская и итальянская работают на массовую аудиторию, и поэтому куда не посмотришь, есть китайский ресторан и есть итальянский ресторан, и кто выиграет ― трудно сказать.

— Что касается такого аспекта культуры, как быт (образ жизни, выбор места для отдыха, приобретение вещей) ― здесь тоже абсолютная победа масскульта? 

— У меня такое ощущение, что все российское население на отдых едет либо в Шарм-эль-Шейх либо в Анталию, поэтому среди людей, которые стремятся принадлежать к привилегированным слоям общества, есть желание выбирать другие направления...

— Но ведь это определяется наличием денег в кошельке?

— Нет, это определяется стремлением человека благодаря этому приобщиться к другой субкультуре. Также как кто-то покупает себе Ленд-Ровер потому, что удобная и проходимая машина, а кто-то покупает для того, чтобы видели, что он ездит в Ленд-Ровере. Это разные субкультуры. Субкультура новых русских, то есть малокультурных богатых людей — это одно, а субкультура богатых европейских аристократов, которые десятью поколениями собирали эти деньги ― другое, и они не будут друг с другом рядом. Хотя вроде бы по критерию богатства они принадлежат к одному кругу, по критерию культуры они принадлежат к разным. 

Но и та, и другая ― субкультуры по отношению к масскульту. Они обе находятся в поле массовой культуры, люди, принадлежавшие к этим субкультурам, будут смотреть телевизионные сериалы и чемпионаты мира по футболу, они все равно будут одеваться так, как одевается основная масса людей, когда они будут выходить на улицу. Хотя, например, великосветский раут, который объединяет только аристократов, потребует совсем других одежд, которые потом войдут в массовую культуру через телевизионные экраны. 

— Считается, что современные сериалы, такие как «Доктор Хаус», «Лост» сумели найти подход и объединить массового зрителя и любителя интеллектуального кино...

— Массовая культура всеобща, она вообще всех привлекает. Точно также как самый изысканный интеллигент и гурман пойдет в китайский ресторан, относительно дешевый, потому что туда ходят все, или будет смотреть качественный телевизионный сериал, потому что его смотрят все. То есть массовая культура по определению объединяет все слои населения, нации, вероисповедания, объединяет всех. Она по интенции своей — всеобща. Чем выше ее качество, тем больше охват.

«Доктор Хаус» и подобные ему сериалы ― это хорошие, качественные произведения, которые действительно расширили сферу воздействия вот такого рода сериалов, но до этого это сделал Альфред Хичкок, который делал детективы интересные и для массовой аудитории и для изощренных эстетов, это очень многие пытаются делать. Даже низкокачественная массовая культура «Ирония судьбы-продолжение» хороша уже тем, что она вернула к экранам людей старшего возраста, которые раньше не смотрели кино.

Или другой гениальный проект Первого канала «Школа» Гай-Германики интересен уже тем, что этот сериал смотрели те, кто другие сериалы не смотрит. «Школа» стала сенсационной, потому что это скандал и потому что ее стали смотреть интеллигенты, поскольку Гай-Германика культовый персонаж их молодежной культуры. Благодаря тому, что она попала на телевизионные экраны, она вышла в массовую культуру и ее стали упрекать в том, что она продалась Эрнсту и как-то отказалась от своих привязанностей.

Безнадежное Сколково 

— У нас все более-менее успешные телевизионные проекты, кроме «Что, где, когда?» или уже устаревшего «КВН», это кальки с зарубежных успешных образцов. Потому что мы не верим, что можем придумать что-то, что будет пользоваться массовым успехом. Поэтому мы берем чужие образцы и переделываем их под себя. У нас 90% всех сериалов — это калька, кроме, по-моему «Папиных дочек» ― они были придуманы нами.

И так происходит не потому, что у нас нет креативного импульса, а потому что у нас креативный импульс не ценят. И если есть какой-то креативный импульс, то он вылезает в Google и мы становимся создателями самой популярной поисковой системы в мире (хотя она регистрируется в США, но все равно это мы придумали). Творческий импульс есть, но возможности его обнаружить и использовать внутри страны ― нет. Хотя сейчас есть потуги это каким-то образом изменить. 

— Вы имеете в виду Сколково?

— Да, но эти потуги безнадежны, потому что главная ошибка, которая была в советское время, повторяется и сейчас. Берутся какие-то «островки», на которых начинают достигаться какие-то успехи. Создание оружия, водородная бомба. Но «островки» быстро исчерпывают себя, потому что нельзя давить интеллектуальную жизнь во всей стране и при этом думать, что «островок» будет развиваться. Делать какие-то инновационные гетто, которые эти импульсы должны поддерживать, отдавать все деньги в Сколково, отнимая у всей остальной науки, о чем сейчас как раз все ученые пишут, это большая глупость просто. Потому что Сколково зачахнет. Даже если там не разворуют все.

Я в советское время занимался семиотикой, которую очень сильно давили. И я знал, что нельзя давить семиотику и думать, что у тебя будет развиваться военная промышленность. Военная промышленность у тебя также сдохнет, потому что ты давишь интеллектуальные импульсы там, где они должны развиваться. И так оно и случилось, все разрушилось.

Отсюда животворная сила самой массовой культуры, потому что когда начинают бороться с массовой культурой, начинают рубить тот сук, на котором сидит самая изощренная элитарная и всякая прочая культура. Без этого оказывается, что творческий импульс чахнет. Элитарная авангардистская культура превращается в башню из слоновой кости, все меньше и меньше людей начинают это ценить, и наконец, это прекращает свое существование за ненадобностью или уходит в музей.

Ирина Пискун